● «Отражение» при коммунистах
● «Лихие девяностые» I – гидра «желтой прессы»
● «Лихие девяностые» II – бандитские разборки
● «Отражение» на рубеже тысячелетий
● Безмятежные «нулевые»
● Разрушительные десятые

Долгожданная свобода

Сотрудничая с горкомом ВЛКСМ и подразделением обкома партии, мы в конце 80-х ежеминутно, ежесекундно хотели «уйти от коммунизма». Казалось, что на это будет потрачена вся жизнь. Но «ушли от коммунистов» мы в один день. Просто шли как-то по улице Баумана, возможно, даже не совсем трезвые, а потом поднялись на второй этаж Дома Печати и задали девушке бестолковый и вчера еще достаточно опасный вопрос: «А частную газету можно зарегистрировать?» При этом девушка, ничуть не смущаясь, мило улыбнувшись (?!), сказала: «Конечно, можно!». И так, в один день, осенью 1991 года, мы обрели свободу...

Первым делом, это, конечно, надо было отметить. Первые две недели мы, ошалевшие от радости, пили пиво, приходили в себя, а потом поняли, что... никому об этом рассказывать нельзя! Дело в том, что все деньги издания по-прежнему находились в горкоме ВЛКСМ, и нам надо было продумать, как эти деньги перекинуть на другой счет. И тут нам на дороге попался «хитрый дядька» – известный в городе «профессор»-историк, но еще больше известный как самый богатый владелец антиквариата в Казани.

Он сказал: «Ребята, вот вам расчетный счет моей фирмы, переводите деньги и ничего не опасайтесь». Еще две недели мы с невозмутимым видом переводили заработанные «Отражением» деньги на расчетный счет нашего нового «покровителя». Когда процесс был полностью завершен, мы появились в горкоме и сказали, что «в их услугах больше не нуждаемся». И тихо ушли...

Что творилось позже, мы узнали только потом – наша маленькая «бомба» взорвалась в самое неподходящее время. По поводу нашего ухода было собрано специальное «заседание политбюро»!..

Мнения высказывались самые разные – например, подать на нас в суд и отсудить «бренд» «Отражения» в пользу горкома. Кого-то больше волновал вопрос, что мы исчезли с деньгами. Но потом разум восторжествовал. Газетой все равно среди «комсомольцев» никто бы заниматься не стал, а деньги, по сути, были нами честно заработаны. Хотя и горком в накладе не остался: какую-то часть денег «Отражения» все равно им удалось оставить у себя. Собственно, это было справедливо: все, что они потратили на нас, в конечном счете, мы вернули. То есть, ушли, никого не обидев, без угрызений совести. Может быть, поэтому, встречая то там, то тут в Казани того же Володю Сидорова, отца-основателя нашей газеты, мы по-прежнему рады таким встречам, и у нас нет друг к другу никаких претензий – мы всегда с теплотой вспоминаем «старые добрые времена». Володя Сидоров, кстати, иногда приходит на наши юбилеи – выпить, так сказать, за процветание газеты «фронтовые сто грамм»...

Время денег

Но время «комсомольцев» уходило, а приходило время бандитов и мошенников разной масти... И мы, буквально через неделю после ухода из горкома, это поняли. Милейший «профессор» перестал отвечать на наши звонки, а когда мы его все-таки нашли и задали сакраментальный для 90-х годов вопрос: «Где деньги?», он по-простому нам объяснил, что на все имеющиеся средства они с сыном, начинающим предпринимателем (который сейчас, кажется, возглавляет Ассоциацию антикваров Татарстана), купили... весь урожай арбузов в Узбекистане. И пока эти арбузы не созреют и они их не продадут, то и денег нам не видать. Так начинались 90-е!..

Пришлось подключать все знакомства, все аргументы, угрожать, просить, терроризировать звонками, и, в результате, через месяц семья «арбузных интеллигентов» все-таки склонилась к тому, что от нас надо отвязаться. Помню сам процесс передачи наличных: «профессор» сел за стол, и, не отрывая глаз от купюр, следил, как каждая пачка переходит из одних рук в другие. Сам процесс пересчета купюр доставлял ему удовольствие, а процесс перехода денег – омерзение. Потом он встал, смертельно тяжело вздохнул и потерял к нам всякий интерес...

Еще несколько дней мы потратили на то, чтобы придумать маленький план мести этой семье!.. Не нашли ничего лучшего, как использовать информацию, исходившую от них самих – о том, где лежат шикарные запасы... нарезанной мелованной бумаги. Мы продали ее за считанные часы. Когда вечером празднование удачной операции было в самом разгаре, раздался звонок от «профессора», в котором он эмоционально высказался насчет нашего поступка – что подлее людей он не видел никогда!..

Впечатляет эта интересная «железобетонная» логика – пользоваться чужими деньгами, закупая «виртуальные» арбузы, вполне нормально, а нам провести обыкновенную торговую операцию – это некая «подлость»!.. Впрочем, эти принципы скоро стали основными принципами ведения бизнеса в стране, а семейка эта по-прежнему процветает в нашем городе. Впрочем, легендарный профессор-антиквар несколько лет назад умер...

Деньги мы себе вернули, но всех проблем не решили. Возникла идея выйти на серьезный для издания уровень – напечатать 100-тысячный тираж: уж если играть, то по-крупному!.. Прежний уровень нас уже не удовлетворял. Но проблема состояла в том, что такой тираж могли печатать только крупные типографии, а они по-прежнему относились к нам как к неким диссидентам: «Нужные директивы еще не пришли!»

И тогда в наших воспаленных головах возникла безумная идея построить собственную типографию!.. Благо, основания для этого были...

Все дело в том, что в «особо секретном» ангаре Зеленодольской городской типографии стоял позабытый всеми финский офсетный печатный станок, купленный на валюту местным заводом им. Серго и благополучно позабытый на складах. Проблема состояла в том, что ни один человек в Зеленодольске не знал, как пользоваться этой «чудо-машиной». То есть, теоретическое руководство к машине имелось, а практически обслуживать ее никто не умел. И вот возникла мысль – переманить в Зеленодольск хоть одного специалиста по офсетной печати. И одного такого чудака мы нашли – пообещав ему «двойной гонорар», немыслимые премии...

Редактор «Отражения» до сих пор говорит, что самое страшное, что он видит в кошмарном сне – это тот несчастный, которого вырвали из обычной жизни и который задает сакраментальный вопрос: «Где мои деньги?»

Мы даже не хотим задаваться вопросом о его судьбе – слишком все это тяжело. Куда он исчез? И жив ли?..

Но мы пострадали не меньше: оказывается, этот «жучара» – директор Зеленодольской городской типографии – все это придумал, лишь для того, чтобы за наш счет наладить станок. Он грезил миллионами от продажи календарей и плакатов! Когда мы это поняли, было уже поздно – какие-то деньги так и остались в Зеленодольске, как и брошенный на дороге «фанатик» офсетой печати...

Но жизнь все расставила по своим местам: через некоторое время в газетах писали, что на местного «издательского магната» было заведено уголовное дело – и, кажется, именно в плане хищения чужого имущества!..

На этом наши иллюзии рухнули: мы поняли, что все придется начинать сначала. А Зеленодольск как таковой для нас уже был потерян. Следующим городом на карте страны был марийский Волжск. Рассказывали, что директор местной типографии – еще больший прохиндей, чем его зеленодольский собрат – а, значит, договориться с ним будет не просто, а очень просто!..

Марийскую глушь мы решили подавить внешним лоском. Ах, какое это было зрелище – когда мы въезжали на кривые улицы Волжска на белоснежной японской иномарке с голландскими номерами и, распугивая гусей, на огромной скорости взвизгивали тормозами у входа местной типографии, так, что чумазые работницы высокой печати прилипали к окнам, и им казалось, что приехал, по меньшей мере, сам «Ласковый май»...

Представьте себе нашу «группу захвата»: во главе процессии шел сам частный издатель – человек, с ног до головы одетый в «вареный» джинсовый костюм, с громадной копной рыжих кудрявых волос, облаченный в румынские ботинки на огромном каблуке, и с кейсом, по всей видимости, плотно набитом купюрами.

Позади него шел явный идеолог этой группы – заместитель руководителя – на лице которого читалось не менее двух высших образований. Третьим шел так называемый «Игорюня» – по виду классический бандит, член всех возможных и невозможных казанских ОПГ, с громадной золотой цепью на груди.

Завершал группу растерянный, ничего не понимающий человек – владелец и водитель белоснежной «Мицубиси», который буквально месяц назад приехал в страну из длительной загранкомандировки протяженностью в десять лет. Мы его быстро убедили, что только у нас он сможет заработать – и поэтому он согласился возить нас на машине первые полгода без зарплаты (впоследствии жизнь ему компенсировала это время – он сумел организовать крупную фирму по поставке медоборудования и сейчас более-менее процветает).

Естественно, что все вопросы с участием такой «банды» решались молниеносно, потому что все понимали – если не по-хорошему, то...

Однако выпуск нескольких номеров «Отражения» в Волжске привел к еще большему непрогнозируемому результату. Игорюня, назначенный в этой группе играть роль бандита, реально вжился в образ, и начал говорить, что «он достоин большего» и ему явно недоплачивают. А потом еще, к тому же, ему показалось, что мы его «кинули» с одной коммерческой сделкой, и началось – угрозы, «последние предупреждения», приезды по ночам... Вчерашняя монолитная команда раскалывалась буквально на глазах: пришлось кое-кого учить уму-разуму.

Нам пришлось обратиться к старым верным друзьям по спортивному прошлому – объяснить, что некий товарищ начал «не по делу» выставлять повышенные требования. И вот, мы берем двухметрового десятиборца Роберта и приезжаем прямо на квартиру Игорюни. Все готовились к худшему: кое-кто даже прихватил спрятанные в рукава металлические колья.

Открывает жена, Игорюня в трусах на кухне ест пельмени. Роберт, пригнувшись, проходит, не снимая обуви, на кухню и задает только один вопрос: «Есть какие-то претензии?..»

В ответ Игорюня, потерявший весь свой «братковский» лоск, жалко и заискивающе улыбается и выдавливает из себя сквозь пельмени: «Никаких претензий нет...»

На этом безумства 90-х, конечно, не заканчивались. Буквально в это же время произошла еще более загадочная история с человеком, которого звали Андрей. Вообще, до какого-то времени в казанской журналистской среде его считали хорошим милым парнем, умным, начитанным, обаятельным. К тому же, он был приятелем и коллегой Андрея Богданова – первого фотографа «Отражения». И мы предложили ему – опять-таки, по просьбе того же Андрея Богданова – подработку в качестве ответственного секретаря в «Отражении», зная о том, что у него недавно родился ребенок, а деньги в семье лишними не бывают.

Но с этим «милым парнем» через некоторое время произошла та же история, что и с Игорюней. Неожиданно он затребовал какую-то «несогласованную премию», долго истерировал по телефону, а потом сказал, что, если ему не заплатят, он... убьет главного редактора прицельным выстрелом из арбалета!..

Почему из арбалета – спросите вы?.. Просто именно в это время были сняты все ограничения на ввоз современных арбалетов в страну – купить их можно было в любом магазине, без всяких справок, и все тут же начали обсуждать – а возможно ли использование таких арбалетов в качестве оружия?

Единственное, что нас всех успокаивало – это то, что у Андрея было плохое зрение. Он носил очки с достаточно толстыми линзами и, в принципе, должен был промахнуться. Но это было слабым утешением!.. Тогда из этого конфликта решили выйти просто – пошли домой к жене «арбалетчика», объяснили всю ситуацию и сказали: «Вы хотите, чтобы ваш муж сидел в тюрьме?..»

Через много лет эта история имела свое неожиданное продолжение: оказывается, этот «мастер стрельбы из арбалета» сделал неплохую карьеру в медиа-среде – возглавил представительство газеты «Коммерсантъ» в Украине, и в 2014 году позвонил редактору «Отражения» с признанием «вечной любви»: «Я шел по Казани и вдруг увидел в киоске «Отражение» – был просто поражен: неужели вы до сих пор выходите?..»

Договорились встретиться, поговорить о помощи изданию, но, видимо, жизнь закрутила, и этот человек окончательно пропал из нашей жизни...

Новое «Отражение»

Но «лихие 90-е» только начинались: события раскручивались по закону – «сегодня будет хуже, чем вчера». В 1992 году в Татарском газетно-журнальном издательстве сменился директор, но политика еще не сменилась – Дильбар Талиповна Хайруллина, милая женщина, которая всегда относилась к «Отражению» с симпатией, сказала нашему редактору: «Артур, твое время еще не наступило – жди моего звонка».

Планы были «наполеоновские»: начать «Отражение» как бы с чистого листа – сразу со 100-тысячного тиража, распространяющегося по всей нашей необъятной Родине, и с материалами, которые могли бы впечатлить всех. Отсюда вывод: издание из общественно-политического бюллетеня надо было поворачивать в сторону скандальности, бульварности и даже некой «желтизны».

Мы даже сменили полностью внешний вид издания: заказали эту работу в 1992 году у молодого тогда, начинающего дизайнера Сергея Насекина (по рекомендации нашего бывшего фотографа Андрея Богданова) – то, что он сделал, оказалось настолько удачным, что эта графическая модель «Отражения» используется и по сей день. О витиеватой «шапке» газеты читатели впоследствии даже слагали стихи!..

Кстати, впоследствии судьба дала нам шанс поработать еще с одним талантливым художником и тоже Сергеем – Сергеем Андриановым, который без участия компьютера, что называется, вручную, создавал иллюстрации первых полос «Отражения» с 1997 по 2000 годы. Сейчас эти обложки выглядят, как произведения искусства. Достаточно долгое время Сергей работал художником в Татарском книжно-полиграфическом комбинате им. Якуба, иллюстрировал книги. А после развала предприятия работал главным художником Казанского цирка. Куда дальше занесла его творческая судьба, нам, к сожалению, не известно – связь с ним прервалась...

По сути, «Отражение» в 1992 году должно было стать апологетом «желтой прессы» в новой стране – и, по сути, так и случилось. Хорошо это или плохо, что мы стали прародителями «желтой прессы» в новой России?.. Это и не хорошо, и не плохо – время все расставило по своим местам: так, в свое время мы запустили двигатель «желтой прессы», а потом, спохватившись, ушли от этого «соблазна» первыми, начав новый поворот в идеологии издания.

Преданные читатели газеты, конечно, это заметили, а кто-то – нет. Так, в конце 90-х в редакции появилась студентка с журфака Казанского госуниверситета, которая хотела написать диплом на тему «Газета «Отражение» – апологет «желтой прессы» в России». Мы были все озадачены таким «историческим итогом» и объяснили ей, что здесь, мол, не вся правда. Девушка, расстроенная, ушла...

Но все эти «наполеоновские» планы начала 90-х требовали не только идейной разработки проекта, но, самое главное – новых финансов, которые могли бы поддержать газету хотя бы в течение двух лет. Откуда их взять?..

И тут у редактора «Отражения» появился интересный знакомый – его звали Рафик Расихович Айзатулов. Он был известным человеком в банковской среде, и к 1992 году являлся заместителем председателя правления «Татсоцбанка». Проект нового «Отражения» ему был, конечно, по большому счету, «до лампочки», но в свое время он пообещал помочь лично Артуру Гафарову как экономическому обозревателю местной городской газеты (некоторое время, с 1990 по 1993 год, Артур Гафаров совмещал редакторский пост в «Отражении» с работой в «Вечерней Казани»).

Он был человеком слова и, когда состоялась беседа о помощи молодому изданию, пообещал всяческое содействие. Юридический отдел банка помог при регистрации издательской фирмы, которая должна была обслуживать выход издания, а на счет пока еще, по сути, «виртуальной» газеты уже через месяц лег... 1 миллион рублей (по тем временам, сумма просто космическая!).

90-е вообще были временем больших взлетов и больших падений, а также временем больших соблазнов – так, впервые в жизни редактора «Отражения» наступило время, когда деньги можно было тратить, не считая копеек. Но от этих денег он отказался!.. Пришел к Айзатулову и сказал, что оставляет на счету лишь 150 тысяч, а остальное... отправляет обратно на коррсчет банка!..

Банкир был просто ошарашен – пять минут не мог ничего сказать, а потом выдавил из себя: «Тебе, Артур, не хватает масштаба!.. Мы, наверное, с тобой не сработаемся». Но время показало, что редактор «Отражения» поступил абсолютно правильно: уже через пару месяцев Айзатулов ушел из «Татсоцбанка», а еще через неделю руководство банка попыталось оформить всю эту помощь изданию в виде... кредита! Но хитрый финт не прошел: в ходе переговоров решили полсуммы оформить как беспроцентную ссуду, а половину – как кредит. Но и это давило на плечи – то есть, газета еще даже не имела возможности печататься, не имела ни одного сотрудника, кроме редактора, не имела своего офиса, а долги уже были!..

С этим что-то надо было делать: сначала пришлось поднимать старые связи – обратились к разным предпринимателям, которым в свое время редактор «Отражения» оказывал информационную помощь, но те сразу, как говориться, «перестали здороваться», потом обратились к мэтру казанской журналистики Юрию Прокопьевичу Алаеву – он как раз в это время был на пике карьеры, возглавил новую газету Кабмина Татарстана, получил кучу денег и хвастался, что компьютеры купил чуть ли не в Лондоне. Однако поддержать «Отражение» финансово он вежливо отказался – при всем уважении, это, мол, Артур, твои проблемы.

И тогда осталось последнее: пойти на прием к министру печати и информации Татарстана Шамилю Шамсиевичу Хамматову. Шансы были практически нулевые, единственная зацепка – напомнить ему о том, что в 1990 году он выдал редактору «Отражения» бумагу с невероятным содержанием: «Обком КПСС просит оказывать этому человеку безграничную помощь». Надо сказать, что в определенных кабинетах эта бумага производила впечатление и помогала решать вопросы.

И вот, в тревожном ожидании редактор пока еще, по сути, несуществующей газеты томится в приемной министра – каковы шансы на успех?.. И что же: министр, по сути, решил судьбу «Отражения» за пять минут – тут же отдал распоряжение оказать материальную помощь в нужном размере!..

Как бы мы ни ругали партийную советскую номенклатуру, но иногда эти люди могли себе позволить то, что современному чиновнику даже в голову не придет – многие, так называемые, «аппаратчики» были людьми достаточно разумными, мыслящими масштабами дела и в меньшей степени думающими о собственном благе. Судьба того же Шамиля Хамматова – тому подтверждение: через несколько лет его сняли с должности и отправили на пенсию. Но мы, имеющие отношение к истории «Отражения», таких людей не забудем никогда – ведь для нас это не просто бывший министр, а где-то даже родной человек, единомышленник.

Какой же эффект произвела помощь министра в проклятом «Татсоцбанке»! Как вытянулись лица сотрудников кредитного отдела, когда кредит «Отражения» был погашен за пять минут до начисления первых процентов – и нечистоплотные банкиры остались ни с чем!..

Судьба вообще к «Татсоцбанку» была неблагосклонна – еще через пару лет он разорился: это была настоящая финансовая бомба для Казани, покруче любого «МММ». Хвосты долгов, невозвратов вкладов тянулись чуть ли не пять-шесть лет. Впрочем, госпожа Китайцева, которая и привела банк к краху, благополучно возглавляет Ассоциацию банкиров Татарстана, кажется, до сегодняших дней – прекрасная гавань для бездарных финансистов!..

На все имеющиеся деньги была куплена бумага, но, по сути, на этом деньги закончились – вскоре Артур Гафаров остался один на один со своим проектом: сначала из него ушел его брат, чисто по идейным соображениям – ведь газета меняла свое направление, от общественно-политического характера к более развлекательному. Позже Анвар Гафаров, впрочем, согласится, что такое изменение было оправдано из-за изменений интересов читательской аудитории и перемен в стране. После 1993 года политикой уже «наелись до отвала», и народ хотел чего-то более позитивного.

Вторым ушел первый коммерческий директор издания Андрей Пронин – товарищ редактора «Отражения» по спорту. Он ушел, по сути, по двум причинам: во-первых, не было никаких надежд на получение мало-мальской зарплаты и надоело работать над проектом без вознаграждения, а вторая причина – то, что он решил переехать в Хабаровск по семейным обстоятельствам. Но на деле он из проекта не ушел – много лет создавал сетку реализации «Отражения» в Сибири, в Приморье и на Дальнем Востоке, курировал ее чуть ли не до 2000 года, в свое время очень помог созданию сетки реализации «Отражения» на юге страны.

Когда на счетах газеты появились первые деньги, то Андрей тут же получил свой гонорар за все те годы, когда он работал над проектом бесплатно. Для нас вообще было важно, чтобы все те, кто прикоснулся к проекту, получили по заслугам. В свое время, кстати, так поступали «Битлз» – всем ребятам из школьной группы «Кворримен» они купили кому магазин, кому дом: в принципе, все, кто прикоснулся к «Битлз», стали участниками общего дела...

Андрей Пронин, кстати, в Хабаровске не пропал, а продолжил то, что начинал в Казани – организовал там первую, по сути, частную газету по тематике интимной жизни и секса: она в 90-ых была одной из самых популярных в Приморье и на Дальнем Востоке и, конечно же, самой скандальной. Потом, в 2000-ых, он начал выпускать журнал на спортивную тему, а впоследствии круто поменял в своей жизни все – ушел из журналистики и переехал в Москву, сейчас работает в отделе безопасности «Роснефти»...

Третьим ушла в 1992 году... бухгалтерша новоиспеченной издательской фирмы – теперь даже оплата обычных платежек превращалась в какую-то страшную пытку. Проект буквально трещал по швам, но шел в заданном направлении: раздался тот самый роковой звонок от Дильбар Талиповны Хайруллины – она дала добро на сотрудничество и печатание «Отражения» на станках Татарского газетно-журнального издательства. Масштабы первого заказа потрясли даже ее: никому не известная газета заказала сразу 100-тысячный тираж!.. Банкир оказался, в общем-то, неправ – на этом рынке мы сразу бросили на стол козырной туз!..

Конечно, большинство считали, что все это – авантюра: если не продать номер хотя бы на 90%, то все это грозило мгновенным банкротством. Но следующий номер был тоже тиражом 100 тысяч!.. Машину эту уже было не остановить: со всех городов поступали факсы, телеграммы, письма – присылайте газету еще, добавляйте тиража! Заказы увеличивались с каждым месяцем, пошла волна читательского интереса в виде сотен писем в месяц...

Но иногда почему-то «находила коса на камень»: так, в Нижнем Новгороде мы никак не могли заключить договор на реализацию «Отражения». Чтобы как-то изменить ситуацию и направить разговор по более благоприятному руслу, Артур Гафаров начал кричать: «Каждому киоскеру – премию за реализацию газеты в размере половины месячного оклада!..» В офисе зависла мертвая тишина – люди будто переваривали эту чудовищную информацию. И тут Анвар Гафаров схватил редактора «Отражения» и выволок его в коридор: «Ты, что, с ума сошел?!»

И тут, когда, казалось бы, успех был уже в руках, последовал страшный удар, который должен был добить молодое издание: директорское кресло казанского отделения «Союзпечати» (впоследствии оно стало называться «Горпечать») заняла Людмила Васильевна Гончарова – женщина с комсомольским прошлым, которой почему-то сразу не понравился Артур Гафаров лично. То ли он слишком нагло зашел в ее кабинет, то ли что-то сказал не то – но новый руководитель городского монополиста в области распространения газет сразу указала ему на дверь: «Я с вами, молодой человек, никаких договоров не заключала и заключать не собираюсь. Идите со своей газетой куда подальше!..»

Потрясение, которое испытал молодой начинающий редактор частного издания в тот день, по его словам, до сих пор в его памяти – он вышел на улицу, сел на какой-то строительный бетонный блок и начал навзрыд рыдать, не в силах остановиться.

Проходящая мимо женщина спросила: «Что ж ты так переживаешь?..» Эта сердобольная прохожая оказалась заместителем Гончаровой – она завела заплаканного парня к себе в кабинет, помолчала минут пять, а потом сказала: «Присылай свою газету – беру под свою ответственность. Документы пока оформлять не будем – если реализация пойдет, сделаем еще одну попытку заключить договор: поставим Людмилу Васильевну перед фактом. Ты вообще как считаешь, твою газету будут покупать?..»

Через год после этого разговора мы уже обсуждали в кабинете Людмилы Васильевны – какой тираж мы будем выделять для Казани: 30 или 40 тысяч?.. А еще через несколько лет мы уже открыли офис в одной из свободных комнат «корпорации» Гончаровой – первая ужасная встреча, как ни странно, стала началом многолетней дружбы, и, по сути, Людмила Васильевна Гончарова стала для нас настоящей «медиа-матерью».

Как ошибочно порой бывает впечатление от первой встречи двух людей – кажется, что ты встретил какого-то жестокого холодного человека, а на деле оказывается, что под этой маской скрывается интересный собеседник, настоящий профессионал, болеющий за свое дело, организатор, каких еще поискать.

К сожалению, профессионалов у нас на дух не переносят, и когда Людмила Васильевна казанскую «Горпечать» из фирмы-банкрота превратила в цветущую организацию, то чиновники «наверху» сделали все, чтобы отобрать у нее это дело за одно мгновение – сначала убрали Гончарову, потом выкинули из офиса «Отражение», а потом начался всеобщий развал этой организации, который продолжается по сей день, несмотря на регулярную смену директоров и переезды из одного офиса в другой.

На каком-то этапе в «постгончаровское время» эту организацию даже умудрились продать через подставных людей каким-то московским мошенникам, и первое, что те сделали, когда заняли руководящие кабинеты – выкинули из сетки распространения... все местные газеты!..

Скандал поднялся такой, что москвичам было легче сбежать из города, чем оставаться здесь. Но сбежали они не просто так, а прихватив изрядную сумму – по сути, разорив организацию. Надо сказать, что этот же финт они повторили во многих городах России – например, по той же схеме они разорили хабаровскую «Союзпечать», нечто подобное произошло и в Перми. Но наши правоохранительные организации этим видом мошенничества почему-то не заинтересовались – это, мол, коммерческие дела. А распространение газет, между тем, никогда не было делом чисто коммерческим, а больше политическим и общественным – если современная власть этого не понимает, то она за это заплатит двойную цену.

Вообще, никакая несправедливость в этом мире не остается безнаказанной. Вот, например, в прошлом году умер безвременно Ильдар Шагеевич Юнусов – именно он в свое время заменил Гончарову на ее посту, именно при нем, по сути, начался разгром ее дела, именно он был инициатором продажи «Горпечати» москвичам, именно он выкинул «Отражение» из офиса. Парадокс в том, что именно Ильдар Шагеевич и погорел первый от своей разрушительной деятельности: москвичи первым делом начали менять руководство, отстранив, по сути, его от реального управления.

И знаете, к кому тут же обратился Ильдар Шагеевич за помощью?.. Именно к «Отражению», которое он выкинул на улицу: мол, ребята, организуйте «информационную волну» – надо что-то делать с этими проклятыми москвичами!.. Мы, конечно, волну организовали, но похоже, что самому Юнусову это не помогло – его потихоньку отстранили от всех чиновничьих «кормушек», и он этого не пережил.

Но все это случится много позже – а пока середина 90-ых: бешеная инфляция, цена каждого выпуска «Отражения» увеличивается чуть ли не в два раза, и никого это не удивляет. За считанные несколько месяцев тираж издания переваливает за 300 тысяч!.. Помнится интересный случай – ребята грузят, во главе с редактором «Отражения», очередной тираж, и тут прибегает курьер из службы сбора подписки и кричит: «Срочно допечатывайте тираж! Подписка увеличилась до 30 тысяч!..»

Газета становилась не просто любимым изданием Казани, а некой альтернативой официальной прессе в стране – не забывайте, что еще не было «Экспресс-газеты», не было такого громадного количества сканвордов и кроссвордов. По сути, мы конкурировали на этой площадке только со «Спид-Инфо» (хотя, конечно, с большой натяжкой – все-таки, это газета о специфических взаимоотношениях между людьми) и «Совсекретно», хотя у «Отражения» было, конечно, другое направление.

← Назад ● Далее →